Планета Селигер. Часть 1

Моя соседка по лестничной площадке Катька (ничего личного, мы все друг друга тогда так звали Ирка, Ленка, Танька и т.д.) всегда в школьные каникулы уезжала. В Ногинск, в Пермь или в Ниду. Чем вызывала тихую зависть в моем детском сердце. Потому что у нас, на все случаи жизни летом была Ухтомка. Привычная и, как мне казалось, не такая волшебная как эта самая Пермь или Нида. И вот в одно прекрасное летнее ухтомское утро мама объявляет, что этим летом мы едем на Селигер! Ясное дело, что в эпоху книг и библиотек узнать что это такое, сидя на даче в пусть даже и ближнем Подмосковье в мои 11 лет было непросто. Да я и не озадачивалась! Слово было достаточно загадочным и весомым в моей системе координат. К тому же сборы в отпуск означали новые наряды! Это были шорты, рубашки с коротким рукавом и новые костюмчики - штаны и курточка с начесом. Но не забывайте, что тогда девочки только осваивали штаны как форму повседневной, а не физкультурной одежды! Ну и вьетнамки, кеды и резиновые сапоги. Я не помню какие сказочные красоты и удобства я себе представляла в таком снаряжении, Но настроение было настоящим: восторженное ожидание новых приключений!
Паровоз с Ленинградского вокзала потащил наш состав к городу под названием Осташков, в котором слышалось что-то непонятное, неизведанное, столь не похожее на привычные бренды Московской области типа Люберцы или Голутвин
Паровозный дым был не столь безобиден и покрывал поверхности, на которые осел, включая руки, лицо, высунутые в окошко тонким слоем сажи. Но что могло быть прекраснее, чем торчать в открытом окошке, подставляя радостную физиономию и дыму, и ветру, и солнцу!  К слову сказать, паровоз тащился дорогу длиною в четыреста с небольшим километров 12 часов! Впрочем, когда осташковские поезда пересели на электровозы, время в пути осталось тем же.
Потом вокзал, автобус, в который каким-то чудом удалось впихнуться, и пристань с теплоходами. Огромное озерное пространство, крики чаек и белые корабли: Лиза Чайкина, Капитан Марков, капитан Иван Григорьев. Железные, не слишком комфортные по нынешним временам, они ходили во все стороны этого немаленького озера, и развозили и жителей, и туристов и животных по окрестным деревням, поскольку ни о каком асфальте вокруг Селигера в те годы и не слыхивали. Да и сейчас он проложен далеко не везде что может и к лучшему, но об этом в свое время.
Мы погрузились на капитана Маркова, который ходил в сторону знаменитой еще тогда своими домами с потрясающей резьбой по дереву деревни Заплавье и поплыли. Запоминая постепенно названия остановок Городомля, Нилова пустынь, мыс Толстик
Про каждую можно писать свою историю, но, если поискать в вездесущей сети, можно найти рассказы о них людей более сведущих.
Когда нас высадили на берег на этом самом Толстике, мы оказались в лесу! Никакого жилья, берег, сосны и песчаная дорога, по которой надо тащить свои вещи. А когда дотащили, то снова оказалось, что никаких домов нет! Бери палатку, раскладушки, матрасы, одеяла (а может и тяжелые ватные спальники - не помню) и тащи все это на себе в лес и там обустраивайся в меру своих способностей!
Короче, первое впечатление было не слишком...
Но это быстро прошло! Мама с папой поставили армейскую брезентовую палатку, полом в которой был мягкий зеленый мох, расставили и застелили раскладушки, папа тут же соорудил какие-то крючки, а потом и полочки...
Но самое главное! Это ведь был берег Озера!
Мне оно всегда казалось живым существом, с которым можно или ссориться или дружить.
Мы засыпали под шум селигерских волн, шепчущихся в прибрежным тростником и были совершенно счастливы.
Место, которое какой-то благословенный человек выбрал для спортлагеря института легкой промышленности было абсолютно козырным! Заливчик на острове Хачин прямо напротив монастыря в Ниловой пустыни. В нем студенты-спортсмены отдыхали и набирали спортивную форму. Быт был простым - палатки, единственное капитальное сооружение кухня-столовая с двумя поварихами, которые кормили огромный лагерь в сто тридцать человек три раза в день и работали через день. Готовили на печке, которую обслуживали кухонные мужики, а поварятами-помошниками были сами студенты и все отдыхающие на этот момент на территории лагеря. В лагере были волейбольная и баскетбольная площадки, футбольное поле, лодки-ялики и байдарки.  Студенты тренировались и конец каждой смены знаменовала спартакиада по всем присутствующим видам спорта. Я не помню про волейбол и баскетбол, а вот в байдарочных соревнованиях участвовали все желающие и это было круто!
Академия наук примазалась к этому проекту и туда стали продавать путевки сотрудникам академических институтов (впрочем, может, это была инициатива исключительно ГЕОХИ, поскольку других я не помню).
Короче говоря, обвыкнувшись, ты получал в свое полное распоряжение и воды, и леса, и природные богатства.
Новым было все - грибы, росшие вдоль тропинки в столовую, звук железного гонга, созывающий на все приемы пищи и гремящий однажды ночью, когда в сильный шторм ночью тонули ребята новой смены спьяну поехавшие прокатиться на ялике, моря черники вокруг круглого озера - на Хачине были свои внутренние озера! Рукотворный канал, прорытый монахами Ниловой пустыни для более короткого пути в Белое озеро. И небо, и дождь, и солнце, и счастье!
Там случались всякие истории. Однажды, не добежав до туалета, я присела в кустик рядом с тропинкой, а когда встала увидела уползающую змею. Там, когда подосиновик или белый вырастали на территории лагеря, рядом с ним ставили табличку:"Гриб находится под охраной ГЕОХИ". Там, засыпая под песни у расположенного на берегу костра, я злилась на дерзкую красотку Таньку Заринскую лет 18-ти, которая в песне:" А искры улетают из топки паровоза" смела петь второй голос! - поскольку папа пел иначе, а он был каноном.
Там, еще не подозревая об этом, я получила в подарок эту самую планету Селигер, которую принялась осваивать, обрастая друзьями, впечатлениями и умениями
Селигер, Селигер, просто озеро ты?