Ни о чем

Дети уехали на Селигер. У них там съезд, слет, тусня - не знаю как теперь называется такое мероприятие. Во времена нашей молодости, которые нынче принято описывать заштампованными и безрадостными, мы называли это традиционная встреча.Слово друзей здесь не очень катит. Люди, которые встречаются раз в год (некоторые чаще, но далеко не все) не всегда друзья. А если лет ...дцать подряд? все равно не друзья? На мой взгляд, практически родня.Но какая разница как это назвать? Их отъезду предшествовали сборы. Проверка палаток, поиск снаряжения, а у моих еще и покупка машины. Они едут разным составом, все больше с детьми, плотно заселяют родную поляну, неделю-полторы там непрерывно братаются, напитываются вот этим самым неназванным братством, а потом обратно, в обычную жизнь. Мое участие в этом празднике свелось к прощальному поцелую, вовремя найденной палатке и выдаче паре досок (доски на Селигер, для обустройства туалета!) и виртуальном пожелании счастливого пути. Наша самоизолирующаяся

Итак, жизнь продолжается, несмотря ни на что! Сколько раз каждый из нас, погруженных в самоизоляцию, повторял эту мантру? Мы прорвемся, мы переживем, мы выдержим! Мы это кто? Вот такой вопрос у меня, дикой, самоизолирующейся 4 месяца на даче бабушки, возник во время двухдневной поездки в Москву. Мы, в моих мозгах, означало общие действия людей, застигнутых бедой. Нежданной, неизвестно откуда свалившейся и опасной. Люди умирают и надо стараться, чтобы не попасть в эти ряды. Ну, бабушка, 65+, что с меня возьмешь? Город живет привычно суетливой жизнью, как будто ничего и не было. В парке народ гуляет с детьми, по улицам молодежь раскатывает на всем, что попало, в метро (днем) маски иногда встречаются, так же, как и в автобусах, но режим свободного места соблюдают далеко не все. Народу, традиционно, мало - середина июля В магазинах продавцы в масках. Покупатели - без. Продолжать? Грустно мне стало и одиноко. Появилось ощущение, что надо под маской укрыться, отделиться от этой равн