Моховик мой, затейник!

 

Итак, лето в деревне. Не знаю у кого как, но у меня, дачника и горожанина, деревня в Рязанской области - это купание и грибы. Именно в такой последовательности. Там дом у моей подруги, и, оказавшись там впервые, я буквально утонула от счастья купания в чистейшей, чуть коричневатой воде, которая была в шаговой доступности в любую сторону моей души. По грибы пойдешь или по ягоды или просто погулять - купайся не хочу. И любимый среднерусский пейзаж, окаймляющий берега, не надоедает никак. Уж лет двадцать пять я езжу иногда в это благословенное богом место. И нет, не надоедает!

Нынешняя поезда после четырехмесячного безвылазного сидения в самоизоляции была практически отпуском за границей. Во всяком случае, по внутреннему ощущению счастья.

Много чего она показала, в том числе, что вся эта изоляция с постоянным капаньем на мозги о вселенской заразе, внесла определенные коррективы в сознание. Я приехала в Москву за два дня до поездки и встретилась со старыми друзьями на ВДНХ. Преображенной и омоложенной. Мы чудно потусили в привычной родственной обстановке, по которой так стосковались, и разъехались по домам.

И вот прекрасным солнечным утром мы едем в деревню. На машине, подругой, ее дочерью и зятем. Абсолютно все способствует счастью - пробки в меру, погода радует, компания любимая, по которой я очень соскучилась. И вдруг у меня начинается озноб и саднит горло. Сначала чуть-чуть, а потом все сильнее. И я прошу потрогать руку и она кажется горячей, как и вся я. Настроение падает до нуля -я в машине полной любимых людей везу заразу! И от этого трясет еще больше. И так пару часов до первой остановки на перекус. Я выхожу из машины в полной уверенности, что мы доезжаем до города и там меня сдают в больницу и подключают к аппарату ИВЛ. И вдыхаю полной грудью чистый воздух провинциальной обочины. И понимаю, что все фигня! Что мозг шутит свои шутки и я ему поддаюсь. Вот ведь какая штука, Аленка, как говаривал дядя Вадим Федорович.

Деревня встретила нас радушно - солнечно, душисто, размашисто.

И подарила мне встречу с давно забытыми грибами. Здесь, в роскоши сосновых лесов с небольшими вкраплениями лиственных, их за грибы не считают. Основными игроками на грибном поле остаются боровики и белые. Ну, в крайнем случае, подосиновики. Лисички любят за массовость и возможность заработать, маслята - те, кто любят помучиться с чисткой, ну а осенние - засолочные - вне конкуренции для зимних заготовок промышленного масштаба. Моховик ни к одной группе не принадлежит, значит обречен на естественное существование.

А для меня это возвращение в селигерскую молодость. В семидесятые годы мы с подругами приезжали на пару недель в конце августа. Рьяных грибников, чующих белый за версту, среди нас не было и мы очень любили Картунский ельник. там можно было найти и масленок, и рыжик и подосиновик. А в большом лесу вдоль картунской дороги водились моховики. Здесь-то я застала их уже сильно подрощенными, мы приехали и захватили последний всплеск грибной волны. А там я их помню размерами шляпки до 5 см в диаметре, торчащими из зеленого придорожного мха. Но в память о прошлом я набрала и этих! Пока моя подруга рыскала в поисках случайно задержавшихся благородных, я обошла несколько полян с моховиками и выбрала из шляпок, размерами с блюдце, те, что поменьше. И замариновала. Вид получился странноватый. Больше всего они похожи на лохматые зеленые водоросли комком лежащие на дне озера. А на вкус- гриб как гриб. И в положенное время точно будет съеден!

Под правильную рюмочку, с ностальгической ноткой, селигерско-липовской.