Ни о чем

Итак, мы сидим, самоизолируемся значится. И отовсюду получаем указания. Не выходи из дома! Сохраняй дистанцию! Мой руки! Не чеши нос, глаза и другие части тела! Не контактируй! Не делай! Не думай! Не слушай! СИДИ ДОМА! Сидим. Сначала оно было вроде как и ничего. Ну, ладно, выйти нельзя, но дома-то дел громадье! Там разобрать, тут починить, там почистить, тут приладить. Ох, вот сейчас, с новыми силами, от нечего делать горы и сворочу! Работа то удаленная, значит график составлю - немножко тут поработал, немножко там поработал, а еще сколько книжек не читано, фильмов не смотрено. А еще всяких разных платных и не очень развлечений отовсюду предлагают. Короче, живем! Назло заразе! И что? Если честно взглянуть правде в глаза? Что такого великого за этот месяц кто наворотил? И правда все конюшни Авгиевы расчищены? И много нового интересного прочитано и посмотрено? У меня точно нет. Единственно что с удовольствием посмотрела - новую версию рок-оперы Jesus Christ Superstar по рекомен...

Звонит мне вчера тетка, где-то среди бела дня. Я вожусь с куличами и мне, мягко говоря, не до нее. "Ты знаешь, - говорит она мне восторженно - благодатный огонь сошел!" Я осторожно ее спрашиваю:"А что? Были какие-то сомнения?" "Ну как же, сейчас ведь такая обстановка страшная, а благодатный огонь это знак - будет человечество дальше жить или идет к гибели?" Я немного растерялась и говорю:"Ну значит все в порядке?" "Да, - говорит, - пойду пообедаю и спокойно послежу, а то я что-то волновалась - вдруг не сойдет!" Я пожелала ей хорошего отдыха и продолжила заниматься своими делами. Но голову-то не выключишь, она генерирует всякие мысли, а сейчас, в эпоху великого карантина, какие-то они однобоко безрадостные. Тетка у меня технарь и труженик, всю жизнь активно шастающая и в походы и в театры с музеями. Очень рациональная и упорядоченная. Чудо благодатного огня как-то не вписывалось у меня в ее хозяйственно-романтический образ. И тут...

И снова та мысль, которая преследует меня все время, когда я думаю о бабушке. Как у нее на такую жизнь хватало оптимизма? Она приезжает к нам на Ферсмана из Измайлово. На трамвае. Был такой 12 маршрут, который шел по шоссе Энтузиастов, а потом через Таганку пробирался к Даниловской площади и дальше шел до метро Университет к нам на Вавилова. До трамвая ей нужно было пару остановок проехать на автобусе, до какой-то из Владимирских улиц. Там тогда жила тетка с семьей и родителями мужа. Весь маршрут у бабушки занимал часа полтора. Она входила к нам, выкладывала гостинцы, и тут же принималась что-нибудь по хозяйству делать - стирать, гладить, мести. Я ей говорила:"Бабушка оставь, отдохни, мы сами все сделаем!" - "Отдыхать, Леночка, на том свете будем!"  К тому времени когда бабушка переселилась окончательно к тетке в Москву - а это где-то конец шестидесятых, все ее сыновья переженились. Жену старшего она одобряла всегда. Даже когда они конфликтовали. Жили вместе, вс...

Трудно себе представить сейчас это путешествие с Дальнего востока в Москву в те трудные, голодные послевоенные годы. Они ехали с минимумом вещей: двое взрослых и четверо детей. Оставив весь скарб, накопленный за 20 лет полуостровной жизни, и при себе имея деньги, документы и немножко вещей. И ехали в никуда! Дедушка Степан был родом из деревни Фелесово, Владимирского округа, Александровского района. Там же окончил сельскую школу и уехал в город. Там он поступил на работу в красильный цех Соколовской мануфактуры г. Струнино, т.е. никакого своего жилья в деревне у него не осталось. И в Струнино не образовалось - как только началась война его призвали в пехоту.. После окончания первой мировой войны демобилизовался в Киеве, там вроде как и осел, но своего жилья у них с бабушкой там тоже не было. Дочь, к которой формально они ехали, моя мама, жила с папой в Ухтомской в 10-метровой комнатке, в доме, где размещались кроме них и семья папиного брата Вадима и сестры -тети Тоси. Повернуть...

Деда посадили и бабушке пришлось перебираться из Тигиля к нему поближе.  А поближе к деду это на другую сторону полуострова, с берега Охотского моря, на побережье Тихого океана. И перебиралась она, судя по всему одна, без сестрички Мани, поскольку я точно знаю, что перед войной баба Маня с сыном вернулась в деревню в Белоруссию, к брату Ивану.  В Петропавловске -Камчатском или в поселке недалеко от него бабушка могла рассчитывать только на съемное жилье. Значит какие-то деньги у нее на это были. Меня всегда поражала способность женщин ее поколения экономить и откладывать деньги на черный день. Не на цель, как предлагают нынче банки, типа машины-квартиры-стиральной машины-яхты. А просто, чтобы были. У нее то у самой никаких личных денег, кроме тех, что зарабатывал дед, быть не могло. Значит он ей что-то давал, а она умудрялась откладывать. Жизнь в Петропавловске точно была сложнее, чем в Тигиле в плане прокорма. Там был свой огород, корова и то, что она выменивала на хлеб. ...

Нашему сокровищу сегодня семь месяцев. Первый год все родители совершенно справедливо отмечают каждый месяц со дня рождения ребенка. Ведь в первый год жизни у малыша каждый месяц столько достижений, что потом будет, дай бог, за год! В нашем самоизолировавшемся коллективе этот день еще более праздничный у друзей-соседей. Там настоящий день рождения - два года! И нам очень повезло, что в эти, прямо скажем, весьма тревожные дни у нас есть чистая радость от этих двух сокровищ Особенно остро я это поняла позавчера вечером, когда у меня вдруг заболело горло и я поняла, что сил нет. И оно пришло! То самое, страшное, о котором трындят все средства массовой информации через все виды устройств. С грустным лицом я объявила детям, что, пожалуй, пойду полежу. И бесконтактный термометр тут же мне намерял 37,1, и я легла, чувствуя, как заболели легкие... У меня перед глазами появилась карета скорой помощи, врачи в масках и носилки... А потом вой сирены, коридоры больницы и писк каких-то прибор...